Международный порядок, основанный на правилах, который был создан после Второй мировой войны, в основном под руководством США, все равно угасал по мере того, как длительное экономическое господство Запада сокращалось. Приход Дональда Трампа совершил переворот, но на его место так ничего и не пришло.

Вся эта шумиха на прошлой неделе о начале нового "азиатского века" основана на жестком, непреклонном факте, что никакой Азии не существует, кроме как в строго географическом смысле. В Пекине состоялась срежиссированная вечеринка по случаю обретения Китаем нового статуса сверхдержавы, на которой присутствовало множество азиатских гостей, но никаких реальных сделок заключено не было.

Правда, для большинства азиатских стран Китай сейчас является крупнейшим внешнеторговым партнером, но это же справедливо и для большинства других стран Африки, Южной Америки и Австралии. Это просто бизнес, и он не обязательно подразумевает лояльность или альянсы.

Единственными союзниками Китая являются Россия и Северная Корея, и ни один из этих союзов не приносит Пекину реальной стратегической выгоды. Максимум, что можно сказать в их пользу, - это то, что они избавляют Китай от расходов на охрану границ и являются рынком для экспорта китайского оружия. Действительно, отсутствие других союзов подчеркивает тот факт, что "Азия" не является правильным стратегическим термином.

Европа" - вот реальное стратегическое понятие. Полмиллиарда ее жителей, проживающих в полусотне стран, сотрудничают, конкурируют и воюют друг с другом на протяжении трех тысячелетий, и почти все они принадлежат к одной культурной вселенной. Когда они разделяются на соперничающие альянсы (как это происходит чаще всего), даже этот процесс проходит по знакомым бороздам.

Американский континент также представляет собой отдельную культурную вселенную, хотя и тесно связанную с родительской европейской культурой. За исключением Канады и США, соответствующие страны очень мало связаны с геополитикой Европы и Азии, и трансграничные войны в этом регионе стали редкостью.

Азиатский континент, напротив, изобилует войнами и противостояниями - но почти никогда они не затрагивают весь континент. Он слишком велик, слишком разнообразен в культурном плане, слишком разделен горными хребтами и океанскими проливами - и в принципе не имеет общих интересов и амбиций, которые могли бы привести его к конфликту.

Арабо-израильских войн было пять (или шесть, или семь, смотря как считать). Однако ни одна из них не вышла за пределы Ближнего Востока - региона, который на индийском субконтиненте правильно называют "Юго-Западной Азией".

Было три (или четыре, или пять) индийско-пакистанских войн, в результате одной из которых возникла независимая Бангладеш, но ни одна из этих войн не выплеснулась за пределы субконтинента. Тот факт, что Индия и Пакистан обладают ядерным оружием, вызывает беспокойство, но на самом деле он удерживает другие страны региона от вступления в союзы с ними.

Юго-Восточная Азия - полуотделенный регион, в котором царит беспокойство по поводу вторжения Китая, особенно в связи с претензиями Пекина на почти всю акваторию Южно-Китайского моря. Однако АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии) не является военным альянсом, и локальные конфликты, подобные нынешней пограничной размолвке между Таиландом и Камбоджей, не имеют большого потенциала для дальнейшего распространения.

Что касается Восточной Азии, которая включает в себя Китай, Японию, две Кореи и Тайвань, то она относительно богата, но быстро стареет. Очень маловероятно, что какая-либо значительная группа "азиатских" стран объединится и попытается доминировать в мире в военном или даже экономическом плане. Все рассуждения об азиатском веке - это просто горячий воздух.

Это не означает, что Китай не будет продолжать процветать, хотя дни славы прошли, а реальные темпы экономического роста уже снизились до стандартов развитых стран. Индия тоже может реализовать некоторые из своих амбиций, хотя взлет произошел примерно на пятнадцать лет позже, чем в Китае, и она будет более уязвима к разрушительным последствиям изменения климата.

А что же Африка, континент, сначала разделенный многообразием племенных идентичностей, а затем еще более разделенный различным колониальным наследием? Из толпы могут появиться несколько звездных игроков (по последним подсчетам, 54 страны), и можно надеяться, что остальные добьются определенного прогресса, но мечта об африканском экономическом чуде продолжает отдаляться.

Мир не изменился ни на прошлой неделе, ни в прошлом году. Самой большой угрозой по-прежнему остается глобальное потепление, потому что многое из этого произойдет (хотя насколько именно - это уже частично в наших руках). Глобальная ядерная война может быть еще хуже, по крайней мере в краткосрочной перспективе, но она вовсе не обязана случиться. А все остальное - просто детали.

Двадцать тысяч китайских солдат, марширующих идеально в ногу, как двадцать тысяч одинаковых машин, - это просто шоу-бизнес.